Предательство.
Иногда поздно вечером Агамемнон любит прогуляться во дворике у дома. Лижет грязь, орет на кусты, трется о мусорники и вообще вовсю развлекается. А еще у него есть там друг — Алексей.
Алексей — обычный неприметный мужчина лет 40. Каждый вечер он по нескольку часов одиноко прохаживается на одном и том же месте, иногда что-то попивает, иногда нет. Каждый раз они с Агамемноном восторженно бегут навстречу друг другу, как в самых романтичных мелодрамах. Потом мопс демонстративно валяет рядом кучу, а Алексей умиляется и подбадривает. Иногда у него зачем-то есть с собой пакет с курицей — тогда Агамемнон начинает рыдать и демонстративно умирать от голода. Мужчина отрывает от сердца (и от курицы) лучшие куски, чтобы скормить ему.
До недавних пор я никогда не видел, чтобы Алексей хоть с кем-то общался. Кроме одного раза. Мы вышли гулять и обнаружили, что мужик не спешит нас чесать — он болтал с какой-то девушкой. Мы с Агамемноном почувствовали укол ревности, но стерпели и ушли валять кучу в другое место.
А на днях случилось страшное. Мопс успешно выпросил кусок курицы и удовлетворенно носился по окрестностям. Алексей попивал винцо из бутылки. Я наблюдал за тем, чтобы оба эти процесса шли хорошо. Внезапно во дворик зашел американец Тодд, живущий где-то неподалеку со своим вонючим пуделем. Эта псина подбежала к Алексею — и они начали играть, как старые друзья. Тодд поздоровался за руку, привычным жестом взял бутылку вина, прихлебнул и завел с Алексеем какой-то светский разговор.
Агамемнон надулся и подошел понюхать задницу пуделя. Тот зарычал. Алексей с Тоддом засмеялись.
Мы ушли и больше не возвращались.
Это конец.
Юрий Кошмарченко
Иногда поздно вечером Агамемнон любит прогуляться во дворике у дома. Лижет грязь, орет на кусты, трется о мусорники и вообще вовсю развлекается. А еще у него есть там друг — Алексей.
Алексей — обычный неприметный мужчина лет 40. Каждый вечер он по нескольку часов одиноко прохаживается на одном и том же месте, иногда что-то попивает, иногда нет. Каждый раз они с Агамемноном восторженно бегут навстречу друг другу, как в самых романтичных мелодрамах. Потом мопс демонстративно валяет рядом кучу, а Алексей умиляется и подбадривает. Иногда у него зачем-то есть с собой пакет с курицей — тогда Агамемнон начинает рыдать и демонстративно умирать от голода. Мужчина отрывает от сердца (и от курицы) лучшие куски, чтобы скормить ему.
До недавних пор я никогда не видел, чтобы Алексей хоть с кем-то общался. Кроме одного раза. Мы вышли гулять и обнаружили, что мужик не спешит нас чесать — он болтал с какой-то девушкой. Мы с Агамемноном почувствовали укол ревности, но стерпели и ушли валять кучу в другое место.
А на днях случилось страшное. Мопс успешно выпросил кусок курицы и удовлетворенно носился по окрестностям. Алексей попивал винцо из бутылки. Я наблюдал за тем, чтобы оба эти процесса шли хорошо. Внезапно во дворик зашел американец Тодд, живущий где-то неподалеку со своим вонючим пуделем. Эта псина подбежала к Алексею — и они начали играть, как старые друзья. Тодд поздоровался за руку, привычным жестом взял бутылку вина, прихлебнул и завел с Алексеем какой-то светский разговор.
Агамемнон надулся и подошел понюхать задницу пуделя. Тот зарычал. Алексей с Тоддом засмеялись.
Мы ушли и больше не возвращались.
Это конец.
Юрий Кошмарченко
